Журнал "Досье на цензуру" |
|
| ||
Хроника суда за 16 октября 2000 г.
Окончено рассмотрение материалов уголовного дела.
Начат допрос свидетелей (понятых Тримайловой и Бурова, а также жены Моисеева Н.Денисовой)
Защитой было заявлено ходатайство о вызове в суд дополнительных свидетелей - бывших сотрудников Посольства РФ в Сеуле, которые были допрошены ранее следствием.
Это ходатайство было удовлетворено судом при отрицательном отношении прокурора.
Комментарий адвокатов Ю.Гервиса и А.Яблокова
Осмотрены все документы, выявлено большое количество нарушений российского законодательства, по которым защитой были заявлены ходатайства о недопустимости использования в качестве доказательств материалов, полученных с нарушением закона.
Суд вынес решения о рассмотрении этих ходатайств на момент вынесения приговора.
Дополнительные свидетели допрашивались на предварительном следствии, но в связи с тем, что их показания полностью опровергают версию о вербовке Моисеева в период нахождения его в командировке данные свидетели не были включены следствием в список лиц, подлежащих вызову в судебное заседание.
К делу приобщен ответ из Госдумы по запросу суда, который, по мнению защиты, подтверждает алиби Моисеева на передачу конкретных сведений в конкретное время и в конкретном месте.
Имеющиеся в деле видеозаписи незаконных действий в отношении Чо Сон У, с одной стороны, показывают методы работы ФСБ, с другой -являются единственными фактическими показаниями южнокорейского дипломата, где он говорит о дружественном характере его отношений с Моисеевым, о том, что никаких незаконных действий он не совершал, ничего не получал от Моисеева и никаких денег ему за это не передавал.
Корейский дипломат был задержан на улице возле его машины и препровожден в приемную ФСБ. Он был доставлен туда в наручниках. Лицо, производившее допрос, знало,что это дипломат, поскольку он сразу же предъявил свою дипломатическую карточку.
Более того, этот сотрудник был знаком с Чо Сон У раньше. Чо Сон У настойчиво предлагали рассказать о его противоправной деятельности в Москве. Говорили, что ему будет хуже, что это будлет иметь последствия, если он не расскажет, предлагали вывернуть карманы, показать все, что есть при себе. Игнорировались его заявления о приглашении представителя южнокорейского посольства, просьбы позвонить жене. Данная "беседа" продолжалась около часа, после чего он был обыскан сотрудниками ФСБ, был проведен его личный обыск - карманов и портфеля. (См.
Необходимо отметить, что даже подвергаясь физическому и психологическому насилию, Чо Сон У ни разу не оговорил Моисеева, при нем не было обнаружено никаких секретных и закрытых материалов, а доклад Моисеева он предъявил и показал сам.
(Согласно Венской конвенции 1961 г. о дипломатических сношениях "личность дипломатического агента неприкосновенна. Он не подлежит аресту или задержанию в какой бы то ни было форме. Государство пребывания обязано принимать все надлежащие меры для предупреждения каких-либо посягательств на его личную свободу или достоинство")
Комментарий жены Моисеева:
В данном судебном заседании выяснилось, что при моем первом допросе 22 октября 1999 г. в протоколе судья Кузнецова исказила данные мною показания, где я говорила, что дверь квартиры группе ФСБ и автоматчиков открывал мой муж, а меня подняли с постели.
Ею в протоколе записано все с точностью до наоборот. Более того, я не говорила в суде, что изъятые у нас деньги лежали на виду, а сообщила, что они были изъяты из тумбочки, где находились безо всяких конвертов и упаковок.
Следует отметить, что понятых ФСБ привезла с собой (трудно предположить, чтобы люди с разных концов Москвы - ул.Профсоюзной и ул.Рокотова - в половине 12 ночи вышли прогуляться перед нашим домом в Строгино, но совершенно понятно, почему не были приглашены в качестве понятых соседи.)
Впоследствии на мой вопрос следователь Растворов ответил, что понятых они "вызывают". Интересно, для полученияч зарплаты их тоже "вызывают" или они приходят сами? И не получают ли они зарплату в одной кассе с господином Растворовым?