экология и права человека
Содержание и поиск
Последний выпуск
Предыдущий выпуск
|
Союз "За химическую Безопасность" экология и права человека |
Об издании Содержание и поиск Последний выпуск Предыдущий выпуск |
журнал Индекс
|
| Выпуск 276, 1 февраля 2001 |
Навстречу большому эко-порядку
ЖИТЕЙСКИЙ УЗЕЛ В КУЗБАССЕ: ЭКОЛОГИ, ДЕНЬГИ, СМОГ
(а еще - шибко бдительный журналист)
Коммерсант в генеральских погонах
По какому праву "главный эколог" области Сергей Малахов одной
половинкой сидит в кресле государственного чиновника, а другой -
в кресле коммерсанта?
"Дойные коровы" и "кошельки"
Ещё в 1993 году по поручению бывшего Совета Министров СССР
Кемеровский облисполком, Сибпромстройпроект и другие проектные,
научные институты и вузы разработали "Территориальную комплексную
программу охраны окружающей среды Кемеровской области до 2005 года".
Но ни тогда, ни сейчас эта программа не стала руководством к действию
в экологической политике в Кузбассе. И дело не в том, что она
морально устарела. Наоборот, она уже тогда предусматривала, с одной
стороны, всю совокупность неблагоприятных экономических факторов,
мало отличающихся от сегодняшних, а с другой стороны - новые
рыночные отношения: развитие частной собственности, внедрение
экономического механизма природопользования.
Так почему же этот десятитомный труд, разработанный при участии
50 (!) тогда ещё мощных отечественных проектных и научных институтов,
оказался "под сукном"? Ответ, к сожалению, прост. Сменилось руководство
как в исполнительном органе власти (был уволен заместитель главы
администрации Кислюка по экологии Владислав Баловнев), так и в
экологическом комитете. После увольнения Ольги Андрахановой комитет
возглавил Сергей Малахов, который резко повернул руль управления
экологической политикой области в сторону её коммерциализации и в
первую очередь в интересах самой природоохранной службы. При
Госкомэкологии области стали создаваться аудиторские и консалтинговые
фирмы, куда загонялись природопользователи для получения принудительных
платных услуг. Малахов стал диктовать свои цены, в каждом случае - в
зависимости от солидности "клиента". Взамен предприятия получали
желанную подпись Малахова на разрешительных документах, без которых
по нашему законодательству работать запрещено.
В результате такого "ненавязчивого сервиса" промышленные
предприятия области и другие природопользователи оказались в роли
"дойной коровы", в то время как Госкомэкология области - в роли
"дубины", а созданные при ней коммерческие фирмы - в роли "кошельков",
куда плавно перетекали деньги предприятий, о дальнейшей судьбе которых
догадаться сложно. Естественно, что в этих условиях при решении вопроса
о разрешении той или иной деятельности на территории области, связанной
с загрязнением окружающей среды, экологическая целесообразность, как
правило, оказывалась на последнем месте.
Стимул обернулся капканом
Недавно мне попало в руки распоряжение председателя Госкомэкологии
Малахова от 30 ноября 1999 года. В нём Сергей Мстиславович запрещает
начальникам своих отделов принимать материалы на выдачу различных
согласований, если те не прошли так называемое экологическое
обследование в государственном учреждении "Государственный
природоохранный центр" при Государственном комитете по охране
окружающей среды области. Несмотря на то, что в названии центра
слово "государственный" повторяется трижды, по сути - это самая что
ни на есть обыкновенная коммерческая структура, зарегистрированная в
Калтане, но имеющая филиалы как в Кемерове, так и в Новокузнецке.
Прочитав это распоряжение, задаёшься вопросом: что первично и что
вторично для Малахова - государственная служба или коммерция? Ответ,
по-моему, очевиден. Хотя к моменту подписания этого распоряжения
Сергей Мстиславович, находясь на государственной службе, имел уже
генеральский чин и, естественно, не имел права заниматься никакой
коммерцией.
Коммерциализация Госкомэкологии области, при которой основной
целью стал сбор средств за выдачу различного рода согласований,
неизбежно привела к бюрократизации его работы, а огромные объёмы
запрашиваемой у природопользователей документации - к
забюрокрачиванию природоохранных служб на самих предприятиях. Теперь
головной болью экологов-промышленников стала не живая работа на своих
объектах, а сдача в госкомитет различных справок и отчётов. Но
природоохранная деятельность предприятий осложнялась не только
отвлечением людских ресурсов на составление бумажной продукции, но и
изыманием финансовых средств, предназначенных на проведение
экологических мероприятий. На этом фоне весь предыдущий
государственно-коммерческий симбиоз кажется просто невинной забавой.
Дело в том, что предназначенные первоначально для экономического
стимулирования предприятий платежи за загрязнение окружающей среды
(по принципу "загрязнитель платит") себя не оправдали, так как их
суммы, как правило, оказывались ниже реального экологического ущерба,
и предприятия пребывали в "вечном долгу" у экологов. Заплатив сполна
в экологические фонды, они при этом должны были изыскивать
дополнительные средства на проведение собственных природоохранных
мероприятий, чтобы удержать объёмы выбросов загрязняющих веществ в
окружающую среду в пределах лимитов, утверждённых Госкомэкологией
области. Таким образом, плата за загрязнение окружающей среды из
экономического стимула для промышленных предприятий во многом
обернулась экономическим капканом. Из него, правда, был найден выход
в виде проведения так называемой корректировки платежей, то есть
возвращения предприятиям части уплаченных в экологический фонд
средств в качестве компенсации за проведённые ими природоохранные
мероприятия.
Но в числе тех, кому посчастливилось получить обратно свои деньги,
оказались далеко не все предприятия. В июне 2000 года, например, на
межрегиональной экологической конференции главный специалист по охране
природы ОАО "Запсибметкомбинат" В.Долгополов сказал следующее: "С 1993
по 1999 годы на охрану окружающей среды комбинатом было затрачено 94
миллиона рублей... Несмотря на то, что средства комбината напрямую были
затрачены на природоохранную деятельность, тем не менее они не
засчитываются в счёт платежей за природопользование и загрязнение
окружающей среды. Поэтому я бы хотел, чтобы мы на законодательном уровне
рассмотрели этот вопрос более фундаментально и приняли бы какие-то
положительные решения в пользу природопользователей". Возникает вопрос:
по какому принципу отбирались те, кому было дозволено пользоваться этой
льготой, а кому нет? Если бы была долгосрочная комплексная программа с
обозначенными приоритетами или принят закон с установленными "правилами
игры", тогда было бы понятно. А в отсутствии всего этого действуют,
как правило, личные симпатии и антипатии того, от кого зависят данные
решения. И, несмотря на то, что у экологического фонда имеется своё
правление и решения о корректировке платежей принимались коллегиально,
первая скрипка всегда оставалась всё-таки за Госкомэкологией области.
Получается так, что именно от настроения Малахова зависело, получат ли
обратно свои деньги промышленные предприятия или нет.
Экологический фонд и его секреты
Конечно, размер экологического фонда, куда поступали платежи за
загрязнение окружающей среды, в сравнении с бюджетом области в целом,
а также с реальными затратами, необходимыми для проведения полноценной
экологической политики в регионе, неизмеримо мал. Тем более важно было
в этих условиях грамотно, по-хозяйски отнестись к рациональному
использованию экологических средств. Ведь, по сути, экологический фонд -
это "касса взаимопомощи", когда за счёт объединённых средств можно
поэтапно проводить крупные природоохранные мероприятия, непосильные
одному отдельно взятому предприятию.
К сожалению, насколько эффективно использовались средства
экологического фонда за предыдущие годы, проанализировать сложно, так
как даже в официальных отчётах в разделе о расходовании средств фонда
сумма оказанной финансовой помощи предприятиям отражается общей строкой.
Известно, что при старой администрации одним из получателей экологических
средств была коммерческая фирма, возглавляемая женой самого Малахова, а
также то, что в списках подчас мелькают мало кому известные названия
предприятий, фирм и фирмочек или же предприятия, не имеющие ни
технико-экономического обоснования (ТЭО), ни государственной
экологической экспертизы.
Видимо, такая же ситуация с экологическим ведомством была не только
в нашем регионе, раз, например, корреспондент "Московского комсомольца"
Борисовский, рассуждая об эффективности работы всего Государственного
комитета по охране окружающей среды России, в своей статье "Экологический
подлог - чиновники сливаются с природой" пишет: "...за существованием
того или иного ведомства стоят вполне конкретные коммерческие интересы
чиновников, которые в них работают, и фирм, которые выплачивают этим
чиновникам настоящие зарплаты, на которые те и живут".
Поэтому последние шаги, предпринятые президентом и правительством по
упразднению Госкомэкологии России и передаче его функций Министерству
природных ресурсов, ликвидации всех внебюджетных фондов, в том числе и
экологических, превращение платежей за загрязнение окружающей среды в
экологический налог и его сбор силами налоговой инспекции в бюджет,
воспринимаются как весьма своевременные.
Чего добиваются щедрые спонсоры?
Но есть опасения, что оздоровление федеральной экологической службы
может и не коснуться нашего региона. С одной стороны, вместе с
переданными в территориальный комитет природных ресурсов функциями
бывшей Госкомэкологии области туда же перешёл в качестве зама по
экологии, несмотря на потерю генеральского чина, и Малахов.
С другой стороны, началась разработка концепции новой экологической
политики Кемеровской области. Вообще это событие надо приветствовать,
если б не одно "но": концепция экологической политики области
разрабатывается... британскими иностранными специалистами! Если верить
сообщениям в "Экобюллетенях" N 6, 10-11, 12 за 2000 год, издаваемых
новокузнецкой городской общественной организацией "Информационное
экологическое агентство" (ИнЭкА), то: "Между администрацией Кемеровской
области и правительственным фондом Великобритании "Ноу-хау" достигнута
договорённость о реализации проекта "Разработка экологической политики
Кемеровской области". Министерство международного развития правительства
Великобритании, действующее в России в рамках Британо-Российской
программы развития, приняло решение о финансировании проекта "Разработка
экологической политики Кемеровской области". По результатам проведённого
тендера министерство заключило соглашение с британской фирмой "Управление
ресурсами окружающей среды" (ERM) на оказание консалтинговой поддержки по
реализации данного проекта. Партнером ERM в Кемеровской области является
региональная общественная организация "Информационное экологическое
агентство (ИнЭкА)".
Главный офис ERM располагается в Лондоне. За 30 лет своей
деятельности специалисты ERM осуществили тысячи проектов во многих
странах мира. Первый визит специалистов ERM в октябре 2000 года носил
ознакомительный характер. В декабре 2000 года английские партнёры
детализировали сроки этапов выполнения проекта. Конечным итогом работы
будет документ "Концепция экологической политики Кемеровской области",
который станет основой для административно-хозяйственных решений в
области природопользования и регионального плана действий по охране
окружающей среды".
Я, конечно, не против привлечения специалистов, тем более с таким
большим опытом работы, и, как любой здравомыслящий человек, не против
привлечения дополнительных средств в регион, но, во-первых, что такое
"экологическая политика"? В "Экологическом энциклопедическом словаре"
даётся такое определение: "Экологическая политика - это система
мероприятий, связанных с целенаправленным воздействием общества на
природу с целью предупреждения, минимизации или ликвидации
отрицательных для человека воздействий. Э.п. включает в себя основные
принципы, нормы и направления деятельности государства в области
обеспечения экологической безопасности". Таким образом, разработка
экологической политики, как и любой другой политики (экономической,
военной) - это дело государства, а не общественной организации.
Кстати, в федеральном Законе "Об общественных объединениях"
говорится, что вмешательство общественных объединений в деятельность
органов государственной власти и их должностных лиц не допускается.
Поэтому откуда взялась уверенность у руководителя ИнЭкА Е.Перфильевой
в том, что наши областные власти будут использовать разработанную на
её базе концепцию экологической политики области при принятии своих
административно-хозяйственных решений?
Кроме того, почему деньги иностранного государства выделяются
общественной организации, минуя наши официальные государственные
каналы? Кто уполномочил ИнЭкА вести переговоры с чужим правительством
от имени органов государственной власти области?
Во-вторых, что значит разработать концепцию экологической политики
целого региона, такого, как Кузбасс? Для этого надо знать буквально всё,
начиная от того, что производит каждое предприятие, каков уровень
загрязнения окружающей среды и заболеваемости населения, до
взаимоотношений между органами власти всех уровней. Эта информация
часто носит конфиденциальный характер, которую иностранным специалистам,
может быть, знать совсем не обязательно, особенно, если это касается
предприятий оборонно-стратегического значения, которых на территории
области немало. Спрашивается, зачем такая информация зарубежному
спонсору, предлагающему "безвозмездную" финансовую помощь, которая к
тому же поступит не в бюджет области, а на валютные счета ИнЭкА? Да
и сам "Экобюллетень" выпускается при содействии Агентства США по
международному развитию (USAID).
Недавно в прессу "просочилось" письмо начальника Управления ФСБ
Челябинской области Третьякова (газета "Зелёный мир", N 26, 2000) в
адрес губернатора области Сумина. В нём, в частности, говорится, что
"...в 1997 году администрация Клинтона выдвинула экологическое
направление внешней политики в числе приоритетных задач в сфере
национальной безопасности США. Реализация указанного направления
планируется американцами путём создания по всему миру разветвленной
сети центров экологического мониторинга, что позволит им решать
долговременные экономические, научно-технические и военно-стратегические
задачи и обеспечит доминирующую роль Соединенных Штатов в отношениях с
другими государствами".
Так вот, чтобы создать полноценную концепцию экологической политики
целого региона, нужно собрать столько информации, что это будет уже не
просто мониторинг, то есть наблюдение, это будет кое-что гораздо больше.
Так стоит ли удивляться, что в координационно-методический совет по
реализации этого проекта вошёл и Малахов, обладающий в силу своих
должностных обязанностей пакетом всей необходимой государственной
информации? Вообще Сергей Мстиславович с первых дней тесно и очень
плодотворно сотрудничает с ИнЭкА. Именно с его помощью Перфильева
получила все необходимые материалы на издание "Сборника региональных
законодательных документов по вопросам охраны окружающей среды и
использования природных ресурсов Кемеровской области" при финансовой
поддержке Института устойчивых сообществ из Монтпилиера (штат Вермонт,
США) и Агентства США по международному развитию (USAID), то есть на
гранты. Неужели, чтобы опубликовать несколько местных законов и
распоряжений администрации, не нашлось собственных денег, а
потребовалась помощь из-за океана?
В январе 1999 года в своем новогоднем поздравлении "маленькому
творческому коллективу" редакции "Экобюллетеня" (N 1, 1999) Малахов
произнёс такие слова: "Позвольте пожелать вам дальнейших творческих
успехов, щедрых спонсоров и неугасимого горения зажжённой вами в нашем
регионе свечи экологического просвещения". Насчёт щедрых спонсоров
Сергей Мстиславович не ошибся, потому что именно этому он способствует
больше всего. Именно "Экобюллетеню" в сентябре 2000 года Малахов
эксклюзивно передал текст государственного "Доклада о состоянии
окружающей среды Кемеровской области в 1999 году" задолго до того, как
тот увидел свет в официальной печати. Теперь этот доклад публикуется
ИнЭкА с извлечениями и дополнениями. А его полный текст, надо полагать,
ушёл туда, откуда поступают гранты.
Вот и получается, что Малахов одной половинкой сидит в кресле
государственного чиновника, а другой - в кресле коммерсанта, и в
отличие от многих поза эта его устраивает: с одной стороны - информация,
с другой - деньги за эту информацию. Интересы государственной службы в
эту схему явно не вписываются. Поэтому не удивительно, что едва снова
задышала промышленность, а города уже заволакиваются удушливым смогом,
который не помнят ещё со времен пиковых нагрузок.
И.Лисина, "Кузнецкий край" (Кемерово), 30 января 2001 г.